я так вижу
Девять дней назад меня катапультировали из "Космоса" обратно в реальную жизнь. VIII Большой фестиваль мультфильмов завершился.
Третий год подряд главным событием моей осени становится "большое анимационное приключение" (ох уж эти формулировки из пресс-релизов). "Мои университеты" по-настоящему здесь, среди этих людей, событий и мест. Особенно хорошо, когда из раза в раз идешь одной дорогой от метро к Переведеновскому переулку, вспоминая себя же полгода, год, полтора назад - неуверенную, смущенную, робкую, утомленную, отчаявшуюся, и физически ощущая, как постепенно каждое из этих прилагательных заменял положительный антоним.
Где-то в параллельной реальности весной две тысячи двенадцатого Даша не едет в Липецк смотреть программы БФМ, не выходит из кинозала с мыслью "что это было. какой ужас. я бы никогда не стала показывать такое людям. если это авторская анимация, я не хочу этим заниматься". Осенью того же года не раскладывает бесконечные пригласительные на Детскую программу, не смотрит зачарованно "Эрнеста и Селестину" на ступеньках "Художественного", не мотается десять дней по детским кинотеатрам, не обнаруживает удивленно, что вполне может быть коммуникабельным филантропом.
Зимой тринадцатого не заявляется на Бауманскую с неуверенным "я хочу у вас работать", не возглавляет состоящий из одного человека список "самый отвратительный сотрудник", и не мучается угрызениями совести, что сама навязалась и не справилась. Не узнает всю фестивальную жизнь изнутри и не понимает, что интроверты вполне могут быть социально активными людьми. Той же осенью не крутится белкой в колесе между детскими и взрослыми мероприятиями с утра до вечера, не общается с кучей людей, не чувствует себя в своей стихии и не ловит от этого бесконечный кайф.
Зимой четырнадцатого не решается поехать по собственной инициативе в Воронеж, а потом и в Суздаль, не работает на "Мастер-фильме", а в сентябре не звонит и не спрашивает "А кто у нас в этом году занимается волонтерами?" и не берется за организацию церемоний. Не спит на кушетке в ЗИЛе и буквой "зю" на стуле с панорамным видом на Проспект Мира, не рисует узоры на цветах в пять утра, периодически падая носом в только что нарисованный кружок, не переодевается эффектно в туалете, не бубнит про "адок" и "мясцо", бегая между оправданно негодующими посетителями Фабрики, не отщелкивает сто двадцать моментальных снимков разных людей в картонной ракете, не узнает как можно накормить и напоить сотню человек из расчета 80 рублей на одного и не чувствует эйфории от непосредственной и сильной сопричастности.
Конечно, все прошло с косяками и недоработками, приступами лени и откладыванием на потом, внутренними воплями "ААА ничего не успеваю и все забываю" и неспособностью вовремя и точно объяснить задачу свободному человеку. Правда, к этому моменту я уже успела пережить позор, перестала стесняться себя и бояться совершать ошибки, научилась признавать их и брать на себя ответственность. В качестве награды я услышала кое-что важное, завершив тем самым гештальтик, мучивший меня полтора года даже во сне.
Наверное, тут надо еще сказать спасибо моему поступлению в театральную что-то там (кажется четыре года назад ГИТИС был академией, потом университетом, а теперь вообще непонятно что) и первым двум курсам, когда я чувствовала себя унылым изгоем, но на вялотекущей энергии протеста продолжала интересоваться мультипликацией и верить, что кроме меня есть кто-то еще, кому тоже интересно смотреть мультфильмы.
Круто, что в этом году к нам присоединились новые замечательные люди (еще приятно думать, что появлению некоторых из них поспособствовала я). И да, в этой прекрасной компании я готова отправиться в то самое пекло, куда посылала всех организаторов одна очень возмущенная особа на "Фабрике мультфильмов".
Когда в прошлый понедельник голос за кадром завершал церемонию написанными мной в сценарии словами "До встречи осенью две тысячи пятнадцатого года", я совсем не чувствовала, что они относятся и ко мне тоже. Не могу представить, что буду делать и где окажусь через год. Единственная ниточка, привязывающая меня к Москве, развяжется будущим летом, а дальше - белый лист. Где жить, кем работать, чем заниматься? Нодаже если вдруг IX и следующие фестивали пройдут без меня, я с безграничной благодарностью буду вспоминать те три года, когда мне посчастливилось чувствовать себя частью этого огромного и классного проекта.
Третий год подряд главным событием моей осени становится "большое анимационное приключение" (ох уж эти формулировки из пресс-релизов). "Мои университеты" по-настоящему здесь, среди этих людей, событий и мест. Особенно хорошо, когда из раза в раз идешь одной дорогой от метро к Переведеновскому переулку, вспоминая себя же полгода, год, полтора назад - неуверенную, смущенную, робкую, утомленную, отчаявшуюся, и физически ощущая, как постепенно каждое из этих прилагательных заменял положительный антоним.
Где-то в параллельной реальности весной две тысячи двенадцатого Даша не едет в Липецк смотреть программы БФМ, не выходит из кинозала с мыслью "что это было. какой ужас. я бы никогда не стала показывать такое людям. если это авторская анимация, я не хочу этим заниматься". Осенью того же года не раскладывает бесконечные пригласительные на Детскую программу, не смотрит зачарованно "Эрнеста и Селестину" на ступеньках "Художественного", не мотается десять дней по детским кинотеатрам, не обнаруживает удивленно, что вполне может быть коммуникабельным филантропом.
Зимой тринадцатого не заявляется на Бауманскую с неуверенным "я хочу у вас работать", не возглавляет состоящий из одного человека список "самый отвратительный сотрудник", и не мучается угрызениями совести, что сама навязалась и не справилась. Не узнает всю фестивальную жизнь изнутри и не понимает, что интроверты вполне могут быть социально активными людьми. Той же осенью не крутится белкой в колесе между детскими и взрослыми мероприятиями с утра до вечера, не общается с кучей людей, не чувствует себя в своей стихии и не ловит от этого бесконечный кайф.
Зимой четырнадцатого не решается поехать по собственной инициативе в Воронеж, а потом и в Суздаль, не работает на "Мастер-фильме", а в сентябре не звонит и не спрашивает "А кто у нас в этом году занимается волонтерами?" и не берется за организацию церемоний. Не спит на кушетке в ЗИЛе и буквой "зю" на стуле с панорамным видом на Проспект Мира, не рисует узоры на цветах в пять утра, периодически падая носом в только что нарисованный кружок, не переодевается эффектно в туалете, не бубнит про "адок" и "мясцо", бегая между оправданно негодующими посетителями Фабрики, не отщелкивает сто двадцать моментальных снимков разных людей в картонной ракете, не узнает как можно накормить и напоить сотню человек из расчета 80 рублей на одного и не чувствует эйфории от непосредственной и сильной сопричастности.
Конечно, все прошло с косяками и недоработками, приступами лени и откладыванием на потом, внутренними воплями "ААА ничего не успеваю и все забываю" и неспособностью вовремя и точно объяснить задачу свободному человеку. Правда, к этому моменту я уже успела пережить позор, перестала стесняться себя и бояться совершать ошибки, научилась признавать их и брать на себя ответственность. В качестве награды я услышала кое-что важное, завершив тем самым гештальтик, мучивший меня полтора года даже во сне.
Наверное, тут надо еще сказать спасибо моему поступлению в театральную что-то там (кажется четыре года назад ГИТИС был академией, потом университетом, а теперь вообще непонятно что) и первым двум курсам, когда я чувствовала себя унылым изгоем, но на вялотекущей энергии протеста продолжала интересоваться мультипликацией и верить, что кроме меня есть кто-то еще, кому тоже интересно смотреть мультфильмы.
Круто, что в этом году к нам присоединились новые замечательные люди (еще приятно думать, что появлению некоторых из них поспособствовала я). И да, в этой прекрасной компании я готова отправиться в то самое пекло, куда посылала всех организаторов одна очень возмущенная особа на "Фабрике мультфильмов".
Когда в прошлый понедельник голос за кадром завершал церемонию написанными мной в сценарии словами "До встречи осенью две тысячи пятнадцатого года", я совсем не чувствовала, что они относятся и ко мне тоже. Не могу представить, что буду делать и где окажусь через год. Единственная ниточка, привязывающая меня к Москве, развяжется будущим летом, а дальше - белый лист. Где жить, кем работать, чем заниматься? Но