я так вижу
Уже сегодня утром выходить на трассу до Москвы. Утром в четверг - автобус на Бессонницу.
Оставлять за собой пустой дом и свежую могилку под забором.
Не знаю, как теперь возвращаться в этот город. Слишком многое тут связано с Чингизом. Улицы, дороги, дворы, магазины, скверы, парки, автобусы. Слишком многое во мне связано с ним.
Внутри пустота. Иногда больно до воя, навзрыд, но в основном - пусто. Как и в доме, где не стучат по паркету когти, никто не лежит на проходе, не пьет воду в ванной из-под крана, не плюхается с тяжелым вздохом на пол. Дом родителей такой большой, что мне постоянно кажется, будто пес просто в соседней комнате, или вышел на улицу, поэтому его не видно и не слышно. Хотя на руках свежие ссадины, а мышцы еще болят от веса, который пришлось поднимать.
Как родители возвратятся в пустой дом, не представляю. Где шерсть по углам, где пахнет собакой, где фотографии, негативы, статуэтки, игрушки, розетки - все про него.
Собирала собачьи вещи. Что-то пришлось выкинуть, что-то выкинуть не поднялась рука. На ошейнике - отчетливо различимый, родной запах. Никогда не могла им надышаться, а сейчас и подавно. Нашла адресник с надписью "Меня зовут Чингиз. Позвоните хозяину". Отнесла на могилку, присыпала землей.
Я знала, что мы не переживем это лето. Просто почувствовала еще в феврале, когда у Чиза был первый приступ. Чувствовала, что он уйдет летом, когда я буду дома, а родители и сестра уедут. Надеялась, что все это неправда, но готовилась к худшему.
Спасибо тем, кто был со мной рядом. Не знаю, как бы я пережила эти дни без вас.
Как смириться, что они для нас - лишь часть жизни, а мы для них - целая жизнь?
Утром в последний раз посижу с Чингизкой рядом, перебирая сухую землю пальцами, и в дорогу.
Оставлять за собой пустой дом и свежую могилку под забором.
Не знаю, как теперь возвращаться в этот город. Слишком многое тут связано с Чингизом. Улицы, дороги, дворы, магазины, скверы, парки, автобусы. Слишком многое во мне связано с ним.
Внутри пустота. Иногда больно до воя, навзрыд, но в основном - пусто. Как и в доме, где не стучат по паркету когти, никто не лежит на проходе, не пьет воду в ванной из-под крана, не плюхается с тяжелым вздохом на пол. Дом родителей такой большой, что мне постоянно кажется, будто пес просто в соседней комнате, или вышел на улицу, поэтому его не видно и не слышно. Хотя на руках свежие ссадины, а мышцы еще болят от веса, который пришлось поднимать.
Как родители возвратятся в пустой дом, не представляю. Где шерсть по углам, где пахнет собакой, где фотографии, негативы, статуэтки, игрушки, розетки - все про него.
Собирала собачьи вещи. Что-то пришлось выкинуть, что-то выкинуть не поднялась рука. На ошейнике - отчетливо различимый, родной запах. Никогда не могла им надышаться, а сейчас и подавно. Нашла адресник с надписью "Меня зовут Чингиз. Позвоните хозяину". Отнесла на могилку, присыпала землей.
Я знала, что мы не переживем это лето. Просто почувствовала еще в феврале, когда у Чиза был первый приступ. Чувствовала, что он уйдет летом, когда я буду дома, а родители и сестра уедут. Надеялась, что все это неправда, но готовилась к худшему.
Спасибо тем, кто был со мной рядом. Не знаю, как бы я пережила эти дни без вас.
Как смириться, что они для нас - лишь часть жизни, а мы для них - целая жизнь?
Утром в последний раз посижу с Чингизкой рядом, перебирая сухую землю пальцами, и в дорогу.